Белый красавец-единорог неслышно скользит среди ярких цветов (никто никогда не узнает, как они пахнут - сны не имеют запаха). За единорогом виднеется лес, но не из деревьев, а из огромных, размером с деревья, цветов. Из зарослей выбегают другие единороги, трясут головами, отчего длинная, цвета эльфийского мифрила грива струится, как волшебный источник, и цепляется за узловатые изумрудные стебли. Животные прыгают, играючи толкают друг друга, бодаются... Но идиллию неожиданно разрывает пронзительный и воистину безумный крик волынки (да, у снов есть свой саундтрэк!). Марк вздрагивает. Видение рассекается придорожным деревом. Вспышка...

Болан - вспышка в черной глыбе космоса, Болан - герой эльфийских земель, всадник, путешествующий в своей стране сначала на лебеде, потом - на драконе. Он - солнце на верхушке глэм-рока, он - "Teenage dream" и он - "Teenage insomnia", «сон и бессонница подростка». Марк по прозвищу «Электрический боец», «Рожденный для буги» под «Малиновой луной» и «Бородой из звезд». Растрепа в блестящем пиджаке и в расстегнутой до пупа рубахе. «Роковый поп-карлик» - так называли его в Англии, и «Его Величество Глэм-рок» - таким мы видим его на обложке видеобиографии. Но повествование наше мы начнем все-таки с человека по имени Марк Фелд.

Фелд как Фелд.
Саймон и Филлис Фелд жили в бедном лондонском районе Хэкни, еле сводили концы с концами, но никогда не жаловались на жизнь и считали себя счастливой семьей. 30 сентября 1947 года у них родился второй ребенок, второй мальчик. Сына назвали Марком, в честь младшего брата Саймона, который служил в армии, пережил войну но погиб уже в мирное время в своей воинской части.

Серьезный ответственный Гарри Фелд (сын Саймона от первого брака) был на два года старше Марка и вскоре возился с малышом не хуже настоящей няньки. «Не так-то это было просто, - говорит Гарри, - он вечно носился как угорелый, ни секунды не мог спокойно посидеть».

Первые сведения о том мире, который находился за пределами окрестных переулков, мальчики черпали из радиопередач Би-Би-Си, детских сказок, комиксов и американских фильмов. «Марку нравилось всё, что распаляло его воображение. Мама читала нам сказки и отрывки из Библии, в качестве приключенческой литературы. Но особенно нам нравились рассказы о доисторических животных...».

Не менее важными моментами а жизни юного Марка были еженедельные походы в кино. Мальчик любил воображать себя разными персонажами из научно-фантастических фильмов и ужастиков, сумев вжиться даже в образ привидения из «Фантома оперы». «Когда он терял уверенность в себе, он становился персонажем из любимого фильма или книги. Так его никто не мог обидеть: он со всем мог справиться», - утверждает Гарри.

Филлис Фелд была рада Отдать Марка в школу. Она знала, что её сын сможет за себя постоять; за ним присмотрят и покормят, а у неё появится возможность заработать немного денег - ведь так хотелось хоть иногда покупать детишкам яркие игрушки!

Первые три дня пребывания в школе запомнились Марку отнюдь не попытками разгрызть гранит науки, а крепостью кулаков одноклассников. А четвертый день занятий запомнился его одноклассникам, мешавшим постигать азы арифметики, силой кулаков самого Марка. И всё встало на свои места.

Новым увлечением Фелда стало участие в уличной банде - gang (но тогда ещё не было рэпа и. следовательно, gangster-рэпа тоже, а то кто знает, как сложилась бы музыкальная судьба юного Фелда! -Забриски), которая называлась вполне прозаически - SHARKS (АКУЛЫ). Точно так же называлась и банда парней из «Вест-сайдской истории&ra0quo;. «Мне было восемь лет, - вспоминает Марк, - мы носились по улицам в отцовских армейских шлемах времен Второй мировой. Мне страшно нравилось быть в такой банде».

Но всё это, в общем, была ерунда по сравнению с эпидемией, не пощадившей никого из английских школьников: рок-н-роллом! Марк немедленно решил стать вторым Элвисом, нет, круче Элвиса!!! Родители подарили ему барабанную установку, а год спустя - гитару. И в 1959 году он «выдавал» в школьной скиффл-группе SUSIE & THE HULA HOOPS басовую партию на традиционном ящике из-под чая. Остальных членов группы звали: Stephen Gould, Meivyn Fields, а вокалистками были сестры Susan Singer и Helen Shapiro.

Всё началось до слез банально. Просто мама подарила Стивену на день рождения настоящую гитару. Сьюзен, как самая сообразительная, первая разобралась что к чему, и через несколько дней на свет появилась SUSIE AND THE HULA HOOPS - группа из пяти человек, самому старшему участнику которой только что исполнилось 12 лет.

Они играли в местных школах. Марк, который был на год младше остальных, изо всех сил старался не только выглядеть на уровне, но и обратить на себя как можно больше внимания. Но все лавры доставались Хелен - эта некрасивая черноглазая девочка была такой обаятельной и так умело заводила малолетнюю публику своим не по возрасту глубоким голосом, что на её фоне сложно было заметить кого-нибудь ещё. Через два года Хелен Шапиро стала знаменитой певицей. Читая в газетах о её головокружительной карьере, Марк с завистью думал, что он теперь если и войдет в историю, то только как один из тех, с кем в детстве дружила Хелен Шапиро. Её неожиданный успех убедил Фелда в том. что со школой надо завязывать и чем скорое, тем лучше: необходимо заявить о себе в шоу-бизнесе. Как теперь известно почти всем, Фелд завоевал славу и популярность под псевдонимом Болан.

Марк продолжал учиться в школе, слыл лучшим драчуном, водился с крутыми старшеклассниками. Но всё это казалось ему лишь напрасной тратой времени. В прочитанных им учебниках не содержалось каких-либо толковых ответов на те вопросы, какие ставила перед мальчиком жизнь. Более того, эта самая жизнь вовсю дразнила его тщеславие. Во-первых, однажды после телешоу "Oh Boy" он нес гитару Эдди Кокрэна. Этим фактом Марк гордился всю жизнь. Во-вторых, в 1962 году началась эра «модов» ( для простоты понимания - «стиляг»), и Марк в своём прикиде переплюнул всех лондонских модников. Ему, как всегда, повезло больше остальных. Как-то раз, прогуливаясь по торговой Оксфорд-стрит, Марк привлёк внимание журналиста "Evening Standard" Ангуса Мактилла своими остроносыми туфлями, широченными брюками имбирного цвета, короткой зеленой спортивной курткой с приспущенными плечами и темно-зеленой рубашкой а ля ЭВЕРЛИ БРАЗЕРС.

Марк похвастал Мактиллу, что дома у него «10 костюмов, 8 курток, 15 пар слаксов (вон аж когда они были!), 30-35 хороших рубашек, около 20 джемперов и 3 кожаных куртки». Потрясенный журналист включил Марка в свою статью о «модах». «Нужно отличаться от остальных, - доверительно делился Марк со страниц "Town magazine", - нужно быть хоть на два шага впереди. То, что сейчас носит большинство ребят, которые считают себя крутыми, я носил два года назад». Фотография героя статьи попала на обложку. Соперники Марка, как говорится, отдыхали... «Я всегда был звездой, даже если моя звезда и светила всего для трех улиц района Хэкни. На самом деле, по-моему, каждый человек в чём-то потенциальная звезда. Просто всё зависит от того, насколько сильны твои амбиции...»

У самого Марка амбиций было хоть отбавляй Как-то, выйдя из кино после просмотра фильма с участием Клиффа Ричарда, Марк сказал своему другу Джеффу Декстеру: «Вот оно! Я буду петь как Клифф Ричард. Я буду такой же звездой, как Клифф Ричард. Хочешь быть моим менеджером?»: «Но ты же даже петь нормально не умеешь!» - отвечал удивленный Декстер. «Я научусь, - сказал Марк. - я это сделаю. Я научусь петь, и научусь, играть. Вот чем я хочу заниматься.»

К тому моменту, когда будущий Король Глэм-рока столь однозначно определил свою цель в жизни, Фелды переехали на противоположный конец Лондона в район, гораздо более удобный для жизни с точки зрения Саймона, Филлис и Гарри, но донельзя нудный и однообразный с точки зрения Марка. К тому же ускользала завоеванная было власть над соседскими ребятами. Но, что ни делается - все к лучшему, и Марк ни на минуту не пожалел о жизни в Хэкни. Центр Вселенной теперь находился в Сохо, где росли и множились молодежные клубы, магазины модной одежды, лавочки букинистов и грампластиночные комиссионки. Никакая сила не вытащила бы Марка оттуда.

А как же школа? Честно говоря, Марк о ней даже и не вспоминал. Никто не расстроился и не удивился, когда его, наконец, выгнали за непосещаемость. «Почему ты не можешь быть таким, как твой брат? - вопрошали учителя (а брат учился в этой же школе в старшем классе), - таким же прилежным?». «Да пропадите вы пропадом! - скромно отвечала звезда трех улиц Хэкни, - не желаю я быть похожим на него». Кроме всего прочего, учителям не нравилось, что Фелд ходит в школу разодетый под Элвиса Пресли, а больше всего их выводили из себя его туфли-«щучки». Это сейчас препам приходится мириться с разноцветным хайром учеников и сережками во всех выпирающих местах на лице, а тогда-то, до эры «Веселящегося Лондона» такие вот Фелды цинично бросали вызов британской школе!

Исключение из стен среднего учебного заведения лишь упрочило стремление Марка идти в музыкальный бизнес, и он снова принялся терзать гитару. Но, чтобы не болтаться без дела и доказать, что может работать, Фелд устроился в магазин одежды, а вечерами мыл посуду в баре. Из-за того, что приходилось спать по два часа в сутки, через неделю у него произошел серьезный срыв. С работой было покончено.

Вообще-то работать в обычном смысле он никогда и не думал. С него было достаточно примера старшего брата, чтобы понять, что строить жизнь нужно по-другому.

И вот с той же страстью, с которой он раньше коллекционировал модные наряды, Марк решает всерьез заняться музыкальной карьерой. Страсти по Элвису и Клиффу поутихли, на горизонте появился новый кумир - Боб Дилан. Он послужил лишним доказательством того, с чем и сам Марк давно задумывался: есть и другие пути, дающие выход воображению, помимо одежды и шумной музыки. Взрослеющему Марку стало казаться, что чего-то не хватает этому беззаботному яркому мирку юных мальчиков и девочек, танцующих все ночи напролет. Все реже и реже он заходил в столь любимые некогда шумные клубы и бары, все с меньшим энтузиазмом танцевал рок-н-ролл... Зато владельцы букинистических магазинчиков и библиотекари уже знали серьезного немногословного подростка, который досконально исследовал запыленные полки в поисках мифов Древней Греции, французских поэтов и английских романтиков. Китc, Шелли, Вордсворт... Но самым неожиданным, самым любимым оставался, пожалуй, Артур Рембо, гениальный француз, прекративший писать, когда ему исполнилось двадцать. «Когда я впервые прочитал его стихи, мне показалось, что я ступаю босиком по раскаленным угольям.»t; - рассказывал Марк. Поэзия стала новой страстью, причем настолько сильной, что в анкете на бирже труда в графе «предполагаемая профессия» он вывел своим характерным (как курица лапой) почерком: «ПОЭТ».

Этот ингредиент - поэзия, мифология и фэнтэзи - стал последним в гремучей смеси пристрастий Марка из современной музыки и яркой одежды. Обратной дороги не было.

Под именем Тоби Тайлера Марк пробует себя в качестве фолкового певца - таков английский ответ Бобу Дилану. Мальчик в кепке и с неизменной акустической гитарой в руках становится завсегдатаем фолковых лондонских клубов. Одновременно он пытается проникнуть на телевидение, в частности, на популярное детское телешоу "The Five O'clock Club". Звездой экрана, правда, стать не удалось, зато на него обратил внимание певец и танцор Алан Уоррен, не намного старше Марка, но с такими обширными познаниями в области шоу-бизнеса да и лондонской богемы вообще, что все только диву давались. Ненадолго он стал менеджером Марка, увидев в нем копию Клиффа Ричарда. Он пригласил своего нового наивного друга пожить в своей фешенебельной квартире в центре Лондона. Но, хотя в творческом смысле его «менеджерство» потерпело неудачу, Марк кое-чему научился по части общения с миром богемы. «В те дни людям нравилось всё красивое, - вспоминает Уоррен, - а Марк был очень юный и очень симпатичный. Я думаю, именно поэтому он и смог удержаться на плаву. Многим нравилось угощать обедом красивого мальчика. Совсем необязательно примешивать сюда секс. За ним все ухаживали, когда он был маленьким. Он сводил людей с ума разговорами о своей карьере, но они думали «какой же он все-таки симпатичный!» - и заказывали ещё бутылку шампанского. Симпатичному мальчику в центре Лондона в шестидесятые не нужны были деньги. Если у вас был талант и настойчивость, можно было очень легко выдвинуться, а на его стороне были молодость, внешность, талант и амбиции. Так всё и получилось».

Но, к сожалению, пока что не получалось совсем ничего, и, после того, как новоявленного фолк-исполнителя завернули на прослушивании в ЕМI, их пути разошлись.

Наконец случилось ГЛАВНОЕ. Не произойди такого, вряд ли Марк Фелд превратился бы в Марка Болана, хотя тщеславие и заставило бы его занять определенное положение в музыкальном шоу-бизнесе.

На жизненном пути каждого человека высвечиваются дорожные знаки: «Стоп!», «Разворота нет», «Стоянка запрещена», «Разводной мост» и т.д. Эти знаки делятся на предупреждающие, запрещающие, знаки приоритета, обслуживания и обозначение дополнительной информации. Но есть еще одна группа - информационно-указательные. К примеру, когда на табличке значится название какой-нибудь деревни, - знак называется «Начало населенного пункта». После полугодового пребывания в Париже табличку с названием «Фелд» перечеркивала наискось красная полоса, что означало «Конец населенного пункта». Да, с Фелдом было покончено и не просто как с фамилией, но и как с человеком, который мается без ответов на вопросы жизни и не имеет возможности реализовать свои способности: Фелд нашел Болана, а, точнее, обрел его... И найденный Болан оказался целой страной, границы которой расширялись по мере утверждения Марка в мире музыки. Страну эту Марк открыл вместе с человеком по имени "Wizard" - Колдун.

Ученик колдуна.
Около шести месяцев Фелд (пока еще так) жил у Колдуна в замке под Парижем. Колдун не был черным магом, он занимался йогой, магическими обрядами, заклинал духов, изучал старинные книги по мифологии и мысленному воздействию на окружающий мир.

Некоторые из книг были рукописными. Среди множества рукописей были у него и работы Элистера Кроули, "великого зверя с номером 666", английского мистика и авантюриста (а не был ли этот Колдун каким-либо дублем Джимми Пейджа? - Забриски).

Марк изучал магию вместе с Колдуном, пробовал свои силы в телепатии, принимал участие в магических обрядах и в процедуре изгнания бесов, видел однажды летающие тарелки. Узнал он, что Колдун владеет искусством левитации и стал свидетелем вознесения Визарда на двухметровую высоту над землей, Фелд прилежно выписал из книги обряд вызова Пана и хотел превратиться в сатира, с рожками, копытцами и мохнатыми ногами, но вовремя представил, что его спокойно отправят в паталогоанатомичку для вскрытия в научных целях, или в зоопарк, или в шоу уродцев... Марк решил от своей затеи отказаться. В результате же пребывания в этой волшебной школе Марк написал книгу "Recollections", которую он намеревался опубликовать. "Когда я еще раз прочитал написанное, - вспоминал он позже, - то понял, что это были рассказы старика, но никак не мои, это просто не могло быть частицей меня. Мысли сосредотачивались на каком-то совсем чужом пейзаже, о котором я совсем ничего не знал".

Было ли это все лишь красивой сказкой, частью легенды, которую он сам о себе сочинил? Брат Гарри говорит: "Мне он рассказывал, что они остановились в гостинице, как только приехали в Париж. Но Марк обнаружил в ванне слизняка и сказал "С меня хватит!", и они вернулись домой. Вся поездка в Париж заняла от силы неделю." Simon Napier-Bell (будущий менеджер), рассказывает, что Марк действительно познакомился с каким-то магом в парижском клубе и провел ночь у него дома. Что же произошло на самом деле, остается одной из неразгаданных тайн Марка Болана. Но, наверное, неважно, что именно случилось во Франции, существовал ли Колдун в реальности или в воображении Марка, потому что для самого Болана воображение и было той самой реальностью, в которой он существовал. Друзья Марка согласны в одном: "Марк не способен был видеть вещи - он лишь воображал их".

Париж, центр романтики, культуры, город живописной архитектуры и соблазнительных женщин, действовал как магнит на юных британских поэтов, не имеющих возможности путешествовать по более экзотическим странам. Маленький Марк щедро населил город своей мечты колдунами, золотыми кошками и орлами и сам уверовал в это больше, чем кто бы то ни было. Париж отплатил ему тем же - теперь волшебная страна обрела формы, а к тому же Марк придумал себе новый псевдоним - гораздо благозвучнее, чем Тоби Тайлер!

Изменив последнюю букву имени Mark, что придало ему пикантный "иностранный" оттенок, он принялся за фамилию. Так и родился MARC BOLAN. Самая правдоподобная версия появления такого псевдонима состоит в том, что Марк просто отрезал начало и конец имени "BOb dyLAN", отдав, таким образом, дань своему любимому герою.

Вернувшись на родину с новым менеджером - Майком Перскиным, и с несколькими новыми песнями в запасе, Марк принялся за поиски компании грамзаписи, желающей открыть новую звезду. Месяц спустя, в ноябре 65-го, они выпустили на студии Decca сингл "The Wizard". (После того, как фирма отвергла THE BEATLES, Декка пристально следила за юными талантами, стараясь не повторить своей ошибки. Однако, исправив одну ошибку, они теперь с достойным восхищения упорством совершали другую: если молодежь Декки не достигала успеха сразу после выхода пары синглов, разговор был окончен. Так недальновидная Декка потеряла целую плеяду будущих звезд, не столь скороспелых, как THE BEATLES. Марк Болан не стал исключением). Первая песня подробно повествовала о приключении с парижским колдуном, в то время как вторая сторона - "Beyond The Rising Sun" - была введением в мир мифологии Болана, тот самый мир, который в недалеком будущем, будет соперничать с миром самого Толкиена!

Новая фамилия "Болан" достойно, по-артистически, выглядела во время интервью и на конверте пластинки. Отклики на первую работу Болана были разные: его слог сравнивали со слогом Боба Дилана, говорили, что в текстах он уподобляется Уолтеру Де ла Марэ, поэту жанра фэнтэзи. Его пригласили на телевидение, в передачу •Ready, Steady, Go" с песней "The Wizard". Но это был провал: ансамбль пропустил вступление, играл слишком быстро и невпопад.

ВОЛШЕБНИК

Следующее появление Болана в той же программе состоялось во время раскрутки третьего сольного сингла. Но это выступление затмил Джими Хендрикс, который впервые появился на британском ТВ. Марк позже хвастал тем, что Хендриксу понравился его голос и Джими признался, что "никогда не сможет спеть так же".

Этот самый третий сингл ("Hippy Gumbo") появился на свет благодаря новому персонажу в жизни Марка, в какой-то степени воплотившему в жизнь мечту о всезнающем колдуне.

В жизни каждого необычного человека в нужном месте и в нужное время обязательно встречается добрый волшебник, который появляется, чтобы указать своему избраннику правильный путь. Наверное, судьбе было угодно, чтобы как-то раз теплым весенним вечером листающему телефонную книгу Марку пришло в голову позвонить именно продюсеру по имени Simon Napier-Bell. "Я музыкант и собираюсь стать величайшей британской рок-звездой. Мне нужен хороший менеджер и продюсер, который делал бы все аранжировки "... А через десять минут перед глазами изумленного Napier-Bell возникла маленькая изящная фигурка с копной черных вьющихся волос и гитарой. Так в жизнь Марка вошел еще один человек, которому суждено было стать его наставником, помощником и верным другом на ближайшие два года.

Саймон к тому моменту уже привык к таким эпитетам, как "легендарный" и "печально известный". Высокий, красивый, а вдобавок к тому довольно состоятельный, Саймон был человеком богемы периодически занимался музыкальным шоу-бизнесом. В тот вечер он долго завороженно слушал своего странного маленького гостя, который сидел в самом большом кресле и пел, позабыв обо всем на свете. В голове Саймона рождались планы, как помочь своему новому протеже. На следующий же день с присущей ему энергией он взялся за дело.

В то время Нэйпи Белл являлся менеджером двух групп - YARDBIRDS и JOHN'S CHILDREN, и решил непременно сделать Марка членом одной из них. Трезво рассудив, насколько неуютно почувствует себя его маленький подопечный в компании напыщенного Джимми Пейджа и слишком серьезного Джеффа Бека, Саймон решил представить Марка своим бывшим любимцам - модной среди молодежи модовской группе JOHN'S CHILDREN.

Судьба остроумно пошутила, забросив Криса Таунсена, Джона Хьюлетта и Энди Эллисона в конец 60-х. Многие ребята из эпохи панка посчитали бы себя детишками в коротких штанишках, увидев хоть одно из выступлений JOHN'S CHILDREN, с их безумными выкриками в зал, крушением аппаратуры и драками прямо на сцене. Избавившись от щупленького, похожего на цыпленка соло-гитариста Джеффа Маклелланда, юные рокеры совместно решали проблему: где найти нового гитариста, который имел бы мужество принять их любезное приглашение и смог бы вписаться в их дружный коллектив.

Вот так и получилось, что в один прекрасный день Болан примкнул к группе JOHN'S CHILDREN в качестве лидер-гитариста, бэкинг-вокалиста, основного сочинителя и "творческой личности".

Каждый член группы считал себя опытной и все повидавшей в жизни личностью. Крис любил делиться воспоминаниями о том, как несколько месяцев бродяжничал во Франции, Джон славился своими рассказами о том, как он умеет воздействовать на людей на расстоянии, а Энди слыл заводилой и победителем всех уличных драк. Марк явно не привык к таком буйному обществу и был настолько ошарашен, что даже не стал возражать против того, чтобы все его песни исполнял Энди Эллисон.

Их снова стало четверо и возобновилась всеми любимая концертная жизнь. Клубы сменялись клубами, поклонники - новыми поклонниками, а вечеринки становились все более шумными и скандальными. В разъездах с группой Марк молчаливо занимался сочинением песен. "Пока все остальные маялись дурью и вопили, он сидел и записывал потоки слов на обрывках бумаги", - вспоминает Энди. В перерывах между концертами они умудрялись исправно наведываться в студию, и в результате в июне 1967 года был выпущен написанный Марком сингл "Дездемона". Пластинка попала в последние строки чартов и могла бы подняться повыше, если бы ВВС не запретила ее из-за строчки "поднимите юбки и летите'. Но все равно, скандальная известность - тоже известность, и JOHN'S CHILDREN были в своем роде довольны.

Один только Саймон с тревогой замечал, что его любимец с каждым днем становится все задумчивее и все чаще хмурится, слушая, как JOHN'S CHILDREN исполняют его творения. Тучи сгущались и развязка была близка.

"Я добьюсь этого когда-нибудь, но не в вашей компании!" Сверкнула молния, хлопнула дверь, и шумная рок-н-ролльная жизнь..осталась позади. Видимо, Болан понимал, что "ловить" ему здесь нечего, ему хотелось полной творческой свободы. JOHN'S CHILDREN еще какое-то время выпускали песни творческой личности", а затем распались.

Появление динозавра.
Марк был уверен, что он сам лучше всех знает, что ему нужно. В его арсенале была масса музыкального материала и асе, что требовалось - это люди с правильным подходом к делу. (Не JOHN'S CHILDREN, нет, боже упаси!)

Не мудрствуя лукаво, Болан дал объявление о наборе группы в "Melody Maker", полагая, что уж эту газету люди достойные не пропустят... На объявление откликнулся восемнадцатилетний ударник Steve Peregrine Took ( это второе имя ему подарил Марк, позаимствовав его из настольной книги английских хиппи - книги Толкиена "Властелин колец"). Кроме него, свои услуги предложили бородатый 28-летний соло-гитарист по имени Бен Картланд и еще более взрослый басист-язвенник. Марк был полон идей относительно новой группы и окрестил ее TYRANNOSAURUS REX по названию самого большого существа, некогда бродившего по земле. "Мифология, - говорил Марк, - это старая истина, измененная и приукрашенная людьми, но все-таки истина... Подобные существа ходили вокруг, а, возможно, миллионы лет назад существовали огнедышащие драконы... Почему нет?"

Короче, поклонники "раннего мелового периода" дали первый концерт - без всяких там репетиций - и ... это было ужасно! Сразу стало ясно, что для совместной творческой работы они не созданы. Болану с Перегрином Туком пришлось превратиться в скромный дуэт, акустический к тому же (фирма грамзаписи забрала гитары Болана, а ударная установка Стива пошла на уплату долгов).

Стив Тук не возражал. Мечтательный молодой человек, пытающийся отгородиться от окружающих стеной непроницаемых солнечных очков, он с детства предпочитал уходить от неприятной реальности в грезы и фантазии. С удивлением он обнаружил, что наступившая недавно эпоха хиппи сделала достоинством его основной комплекс - отчужденность от сверстников и знакомых. Недавние недоброжелатели прониклись уважением и решили, что у него есть свой стиль. Он был благодарен этой эпохе и захотел сделаться частью ее - что значила какая-то ударная установка по сравнению с исполнением хоть одной мечты!

Марк и Стив решили отрастить волосы, накупили шелковых рубашек в "Granny Takes A Trip", выбрали из старого репертуара Марка наиболее интересные песни - и можно было выступать. Тем более, что одним из поклонников дуэта стал никто иной, как диск-жокей Джон Пил - фигура на сцене андерграунда более чем влиятельная. Джон начинал работать на пиратских станциях (единственных, которые давали в эфир альтернативную музыку), но позже перебрался на Би-би-си. Ярый энтузиаст некоммерческой музыки, он использовал все свое влияние, чтобы обеспечить своим новым друзьям регулярные выступления в клубах (особенно в Middle Earth, где Джон работал ведущим). Дела, казалось, шли хорошо, но до определенного предела. Широкая аудитория просто не могла как следует познакомиться с группой, не выпустившей ни одной пластинки.

Существует хорошо известное всем понятие "американская мечта", которое вкратце можно охарактеризовать поговоркой "From Zero То Него" - "Из грязи в князи" или "кто был ничем, тот станет всем". То есть жил себе человек, мыл полы в баре ( в гостинице, в варьете - любой вариант годится, подставляй любой вид заведения по своему усмотрению) да так ловко, играючи управлялся со шваброй, что случайно зашедший в бар (остановившийся в гостинице или идущий на работу) продюсер (режиссер) увидел в бедолаге то самое подходящее тесто, из которого можно выпечь недурной пирожок. Хотя, положа руку на сердце, признаемся, что продюсеры прочесывают музыкальные клубы специально. Певцы да музыканты тоже не просто так там тусуются: на сон грядущий поговорят с продюсером по душам, а на утро просыпаются знаменитыми. Такое не очень часто, но случается, а распространение "золушкиной" темы в обществе демократии и равных свобод весьма выгодно - граждане увереннее и с большим энтузиазмом принимаются за дело.

Продюсер Тони Висконти родился в Бруклине и потому его с полным правом можно назвать частицей этой самой "American dream". Тем более, что недавно с ним самим произошла почти такая же история. Один из основателей английской фирмы грамзаписи "Regal Zonophone" Денни Кордел отправился на разведку в Америку, и был так впечатлен тем, как Висконти управляется с пультом, что пригласил его поработать у себя в Лондоне. О таком контракте можно было только мечтать, и вот уже ему самому дают задание - найти для фирмы неизвестных гениальных исполнителей, обреченных на успех.

В начале 1968 года, зайдя в клуб UFO, он увидел "триста человек, расположившихся вокруг сцены и в молчании наблюдавших за этим странным человечком, который сидел на полу и пел на каком-то непонятном языке - точно не на английском". Однако ответ на вопрос о контракте последовал на чистейшем лондонском наречии. "Парень, ты уже восьмой продюсер на этой неделе!" - первая из серии тех выдумок, которые Марк поведал Тони.

Неделю спустя Марк и Стив получили недорогой контракт с "Regal Zonophone" и два "рeкca" принялись населять мир Болана фантастическими существами и растениями, помогая адаптироваться заглянувшим в него при помощи музыки. В апреле вышел сингл 'Дебора', который получил неплохие отзывы в прессе. 'New Musical Express' дал следующее заключение: "Все очень остроумно и хорошо закручено, но возможно, чересчур сложно для однозначной оценки'. Сингл попал на 344 место хит-парада. "На меня музыкальные чарты никогда особого впечатления не производили, - вспоминал Марк, - и, когда "Дебора" там очутилась, этот факт особенно меня не поразил... Таблицы популярности были вроде бы доступны всем.

"Почему ты не реагиpуешь?" - спросил один из друзей Марка, услышав "Дебору" по радио. "Я отреагирую, когда они перестанут ставить мои пластинки", - хладнокровно ответил Болан.

В июле вышел альбом с длинным хипповым названием (которое до сих пор звучит, как небесная музыка! - всхлипнул расчувствовавшийся от болановской лирики Райдер) "My People Were Fair And Had Sky In Their Hair, But Now They're Content To Wear Stars On Their Brow" - "Мой народ был честным и в его волосах играло небо, но теперь он довольствуется звездами, украшающими его брови". Все друзья внесли свою лепту в создание долгожданной первой пластинки. Художник Джордж Андервуд нарисовал обложку, запечатлев Марка и Стива в самых недрах таинственного подземного мира, Джон Пил прочитал первую из серии сказок о Лайонеле Ларю и написал комментарии... Пластинка получилась счастливой и немного наивной, вполне удовлетворявшей требованиям времени. "Dwarfish Trumpet Blues", 'Weilder of Words', "Scenescof", "Knight" - яркие иллюстрации к миру, созданному воображением Марка и Стива, "Afghan Woman" и "Frowning Atahuallpa (My Inca Love)" мистические композиции об экзотических странах и образах, в то время как "Mustang Ford" и "Hot Rod Momma" стояли уже (или, порее, еще, поскольку обе эти' песни входили в репертуар JOHN'S CHILDREN) ближе к рок-н-роллу по своей структуре. Этот альбом также попал в таблицы, однако критикам он не понравился. "Подождите настраивать скорость на ваших проигрывателях, - предупреждала "New Musical Express", - это просто поют Марк Болан и Стив Перегрин Тук - так, словно они вот-вот зaплaчут". Но ни "рексов", ни Тони Висконти такая реакция не смутила.

Тогда же Марк Болан повстречался с девушкой по имени Джун Чайлд, с которой они поженятся в 70-м году... Джун работала в 'Blackhill Enterprises', фирме, которая была менеджером ПИНК ФЛОЙД. Решив расширять круг своих артистов, "Blackhill Enterprises" остановили выбор на TYRANNOSAURUS REX, что и привело к исторической встрече. Первое впечатление друг от друга было настолько сильным, что и Марк, и Джун в тот же день распрощались со своими постоянными партнерами. Терри "Мозаик", о которой Марк так ласково отзывался на обложке первого альбома, была забыта навсегда, как, впрочем, и четырехлетний роман Джун с ювелиром Майком Миллиганом. Их не смутило ни то, что Джун была на пять лет старше Марка, ни то, что совместных финансов еле-еле хватало на неотапливаемую квартирку на Нот-тинг Хилл Гейт. Настоящей любви такие препятствия казались сущими пустяками, и Джун, свято верившая в счастливую звезду своего избранника, принялась воплощать в жизнь его мечту. Будучи не только красивой женщиной, но и умелым стратегом, она вскоре обеспечила тираннозаврам более выгодные контракты с клубами и хорошую прессу.

Тем временем Марк и Стив продолжали ковать железо, пока оно было горячо. В рекордно короткие сроки они записали и выпустили второй альбом - "Prophets, Seers and Sages - The Angels of the Ages" -"Пророки, Провидцы и Мудрецы-Ангелы Всех Поколений"- в октябре 68-го. В отличив от первой пластинки он целиком состоял из нового материала (за исключением переработанной "Деборы"). Пластинка получилась более зрелой и цельной, чем первая, в основном сосредотачиваясь на мифологических мотивах ("Trelawny Lawn' - легенда о девушке и единороге, "The Friends" - о сатире, обитавшем в лесных чащобах), и на расширении границ новой земли, открытой на "My People", ("Conesuela" - песенка о девушке, которая шьет одежду для зверюшек, "The Travelling Tragition" рассказ об актере, который играет сам для себя).

Несмотря на то, что второй альбом был явным шагом вперед, критика заклеймила его назвав "легковесным анахронизмом". Все же ни один хиппи (а таковых еще оставалось множество) не позволил бы себе признаться, что не понимает, о чем поют TYRANNOSAURUS REX. Их выступления попали в разряд престижных и стали лучше оплачиваться, а интервью были полны любви к ближнему и мистических теорий. "Для меня эльфы, - сообщал Болан, - согласно всем прочитанным мною книгам, встреченным людям и вещам, которым есть все основания доверять, - существа семи футов росту, отвергающие телесную оболочку, но остающиеся вместе с тем на земле... И сложение у них совсем другое. Мы все с разных планет, верно? Возможно, они - венерианцы, или еще кто-нибудь из далекой галактики". Или: "... они [эльфы] были очень могущественными искусными колдунами. Их больше нет рядом, потому что они не могут жить в этой атмосфере. Кто может жить в этой атмосфере? Только звери. Каковыми мы и являемся. Так вот, для меня Тираннозавр Рекс - мощнейшая доисторическая сила". Так оно и было. Однажды ночью, когда Марк и Джун лежали в постели, картина на стене с изображением Короля Динозавров начала двигаться и Джун клялась, что слышала дыхание огромной рептилии. Марк был напуган: он знал, что это его воображение заставило динозавра выйти в реальный мир из небытия.

В марте 1969 в реальный мир из небытия также вышел сборник стихов Болана с характерным названием The "Warlock of Love" ("Чародей любви"). Коллеги по рок-сцене не считали Марка столь же сильным поэтом, как, каким был например, Боб Дилан, но поклонники Болана явно не разделяли их мнения, и за два года The Warlock of Love" стал бестселлером. Правда, определенную роль здесь сыграло превращение "эльфа с гитарой" в "Короля Глэма", но зто произошло несколько позже.

А пока TYRANNOSAURUS REX оставались группой андерграунда, группой не для всех. Марк был относительно доволен, но начинал ощущать себя чужим на этом празднике жизни. Действительно, они с Джун не курили, были убежденными вегетарианцами, а знакомство Марка с наркотиками ограничивалось двумя-тремя неудачными опытами. Приходилось признать, что Марк, хотя и играл свою роль хиппи в совершенстве, не мог оставаться вечно в этом состоянии. Его уже начинали раздражать постоянные реплики критиков типа "могу себе представить, что, если находиться на вечеринке в невменяемом состоянии, можно решить, что это - просто фантастическая пластинка" (Барри Райан о новом сингле "Pewtor Suitor', 1969). Проблема усугублялась тем, что Стив Тук медленно, но верно выходил из подчинения, уклоняясь от ранее намеченного курса.

Познакомившись с небезызвестным "расширителем сознания" - ЛСД, Стив вскоре приобрел и массу новых друзей - любителей экспериментов с кислотой и травкой. Попытки Стива предложить собственный материал для записи были встречены Марком в штыки, что побудило его в знак протеста пойти на еще большее сближение с новыми друзьями - "безумными психоделиками". Все больше и больше становилось ясно, что, хотя Марк и Стив жили в одной и той же волшебной стране, они стояли на разных берегах реки фантазии: Марк казался невероятно удачливым и всегда знал, что ему нужно, в то время как Стив в свои неполные двадцать стал, что называется, законченным наркоманом и проводил большую часть времени в наркотических путешествиях. Ему стало доставлять удовольствие эпатировать Марка и его команду: "Если я выходил на сцену поиграть с THE DEVIANTS и THE PRETTY THINGS, менеджеры подходили и начинали: "Послушай, не стоит играть с этой группой, это вредно для имиджа." А я отвечал: "Какой имидж? Я - Стив Тук, знаменитый наркоман".

Хотя никто не высказывал этого открыто, стало очевидно, что отношения между Марком и Стивом близились к неминуемому разрыву. Новый альбом должен был стать последним, и было решено записывать его в Корнуэлле, красивейшем уголке Уэльса. В мае 1969 года этот альбом и вышел под названием "Unicorn" ("Единорог") - шедевр, который до сих пор остается одним из самых ярких музыкальных свидетельств удивительной эпохи конца шестидесятых. В то время как тематика песен и музыкальный стиль остались прежними, профессиональный уровень значительно повысился. Были добавлены новые инструменты, иногда - бас-гитара, иногда -клавишные, мелодии стали чище, тексты - яснев, концепция доведена до совершенства. Если предыдущие пластинки были лишь иллюстрациями к волшебной сказке, то эта представляла собой законченное повествование. Некоторые из песен назывались так: "Chariots of Silk' ("Колесницы из шелка'), "Cat Black/The Wizard's Hat" ("Черная кошка / Шляпа Волшебника"), "Stones for Avalon" ("Камни для Авалона"), "The Warlord of the Royal Crocodiles" ("Главнокомандующий Королевскими крокодилами"), "The Pilgrim's Tale" ("Сказка пилигрима').

Что бы ни говорили о самодостаточности британской нации, из правил этой самодостаточности все-таки есть исключения. Британские группы и исполнители, едва появившиеся и вкусившие успеха, тотчас стремились завоевать американский рынок. Это престижно. Своя-то земля под боком, может подождать. Так было с БИТЛЗ , ЛЕД ЗЕППЕЛИН, Элтоном Джоном. Не стали пренебрегать традицией и два "рекса" акустики. Американские гастроли стали их последним совместным выступлением и последней совместной работой дуэта. Заморским слушателям хотелось чего-нибудь тяжеленького, гитарных соло подлиннее и блюзовых завываний. Английская акустическая группа из двух человек, один из которых не всегда был в состоянии даже выйти на сцену, была обречена на провал. "Джон, мы ужасно хотим домой, - писал Марк своему другу диск-жокею, - это такая огромная страна, и совершенно чужая. Концерты проходят неплохо, и со временем мы добьемся успеха... Мы ненавидим Нью-Йорк". Разочарованный, оскорбленный в лучших чувствах Марк не замедлил обвинить Стива во всех своих несчастьях и отправился домой без него. По прибытии в Англию Болан заявил, что они со Стивом разошлись из-за музыкальных разногласий.

Искусство левитации.
Марк хотел заменить Стива каким-нибудь музыкантом, у которого в груди билось бы сердце настоящего рокера. И замена не заставила себя ждать. Ее порекомендовал один из друзей Джун, John Lloyd. Это был некий Michael Norman Finn, то ли художник, то ли просто маляр, но уж точно музыкант из группы MICKEY FINN AND THE BLUE MAN, выпустившей пару синглов в начале 60-х.

Высокий, длинноволосый, с большими темными глазами и роскошной бородой, он был похож на разбуженного доброго лесного жителя и выглядел настолько живописно, что Марк не устоял и сразу же пригласил его в группу. Воспоминания о вольнолюбивом Стиве Туке были еще болезненны и свежи, и во избежание прежних ошибок Марк решил сразу продемонстрировать, кто здесь главный. Впрочем, Микки и не сопротивлялся - он обладал поистине уникальным даром относиться ко всему философски и доброжелательно и молчаливо подчинялся каждому капризу своего нового друга.

Несокрушимое спокойствие и веселый характер Микки благотворно действовали на Марка, и, хотя на первой же репетиции обнаружилось, что новый перкуссионист не только не держит ритм, но и откровенно фальшивит на подпевках, все остались довольны. "Он не умеет петь, - пожаловался как-то раз Марк Джун, - я не знаю, что с ним делать. Но он великолепно выглядит!" Сам Микки так определил свою роль при Болане: "Бонги, конги, перкуссия, притоптывание, атмосфера, танцы". Они могли играть по пятнадцати часов кряду, не отдыхая, чего никогда не случалось со Стивом. Марк был рад такому союзу/

В январе 70-го вышел сингл обновленного дуэта "By The Light Of A Magical Moon". Он не произвел особенного впечатления (даже электрическое звучание никого не удивило, поскольку еще со Стивом Марк успел поэкспериментировать в этой области на сингле "King of the Rumbling Spires' со значительно большим успехом), и начались разговоры о том, что группа скорее всего исчезнет вместе с увядающим движением хиппи. Но сдаваться и исчезать Марк не хотел, и в студии закипела работа над новым альбомом группы, который получил название "A Beard Of Stars". Все шло из рук вон плохо. Микки, вначале вызвавшийся играть на бас-гитаре, не смог толком выучить ни одной песни, в результате чего был отправлен играть на бонгах, а половину вокальных партий пришлось исполнить Тони Висконти.

Альбом вышел в марте того же года, и опять-таки особых восторгов не вызвал - добавленное к акустике электрическое звучание группы и орган воспринимались как преступление. Пластинка состояла из 14 вещей и сильно проигрывала по сравнению с предыдущими альбомами группы из-за бросающейся в глаза незаконченности и неконцептуальности. Красивые волшебные баллады Марка "A Day Laye" и "Fist Heart Mighty Dawn Dart", написанные в духе ранних TYRANNOSAURUS REX, прерывались несколько странной (если не сказать, авангардной) "Organ Blues". По-прежнему, то здесь, то там пролетали драконы и принцессы. На фоне полуакустических "Great Horse" и "Woodland Вор", песня "Pavillions Of Sun" звучала неумолимо электрической. "Wind Cheetah" оставляла всех в полном недоумении и плохо сочеталась с тихими и как бы прозрачными "Lofty Skies" и "Dove", которая была посвящена Джун и проникнута всей глубиной чувств Марка. Но все это было ничто по сравнению с новой гордостью Болана-гитариста -тяжелой 7-минутной "Elemental Child", основную часть которой занимал гитарный проигрыш в лучших традициях Джими Хендрикса. Песня завершала альбом и окончательно добивала растерявшегося слушателя. Как это ни странно, но решение Марка Болана начать карьеру вновь и штурмовать лестницу успеха закончилось выпуском самой некоммерческой из всех его пластинок. Марк не сомневался, что само по себе решение было правильным (не будем забывать, что желание быть настоящей звездой ни на минуту не угасало, хотя временами и подавлялось). Однако, чтобы добиться всемирного (ну, хотя бы национального) признания, нужно было придумать что-нибудь другое, внести изменения не только в форму, но и в содержание.